Ментовские войны генералов

Мягко скажем, непростые отношения
между Александром Бастрыкиным и Юрием Чайкой существуют с тех времен, когда
Следственный комитет был подразделением Генеральной прокуратуры. С учетом
принятой главой государства «политики сдержек и противовесов» это было очень
удобно, так как обеспечивало определенный баланс. Но со временем это
противостояние зашло слишком далеко. Дело подмосковных прокуроров и сотрудников
МВД, «крышевавших» подпольные казино, спровоцировало взрыв: Следственный
комитет возбуждал дела, Генпрокуратура отменяла его постановления. Президент
был вынужден вмешаться и потребовал соблюдения законности.

Однако замы генпрокурора стали
выносить постановления в буквальном смысле «пока не видит Чайка»: во время его
отпуска, командировки или больничного. Так, у заместителя руководителя
московского ГУ СКР Дениса Никандрова, арестованного Лефортовским судом, был
совершенно особый статус в российской правоохранительной системе.
Следователь-генерал – явление действительно уникальное. Именно он выступал
руководителем следственной группы в деле подмосковных прокуроров (в его
послужном списке также работа по делу ЮКОСа и другим «громким» событиям).
Неудивительно, что у Генпрокуратуры был на него, что называется, «огромный
зуб». Основной вопрос противостояния – кому удастся выйти в дамки, переманив на
свою сторону ФСБ. Следователям это не удалось.

Сейчас много говорят и пишут о
«подставе», поскольку не были продемонстрированы кадры задержания генерала. Однако
я убежден, что ее не было: в отсутствие хоть какой-то связи между Никандровым и
вором в законе Захарией Калашовым, в криминальных кругах известным, как Шакро
Молодой, речь о взятке не возникла бы вообще.

Сразу вспоминается история с
другим молодым генералом – Денисом Сугробовым, сделавшим стремительную карьеру
в МВД. Ему вменяются в вину так называемые «приписки», вследствие которых
организованная преступная группа, состоявшая из высокопоставленных офицеров
ведомства, незаконно добивалась повышения в званиях и должностях,
дополнительного премирования и прочих преференций. После ареста Сугробова было
прекращено немало уголовных дел, которые якобы возбуждались ради статистики или
шантажа фигурантов. В том числе – и дело о взятке в отношении Александра
Михайлика, одного из ответственных сотрудников Счетной палаты. В свое время
пресса тоже чуть ли не под лупой рассматривала каждый момент этого дела,
говорилось о возможной провокации, а не о взятке, однако ничего подобного
доказано не было.

Схожими чертами этих громких дел
является следующее. Налицо борьба кланов как внутри силовых ведомств, так и
между ними. Вместо того, чтобы искоренять преступность, причем делать это
исключительно законными методами, генералы бьются между собой, настолько вольно
отклоняясь от законности, что сами становятся преступниками. Горько.

Сегодня в уголовно-правовом поле,
по крайней мере, в правоприменении, полный бардак. Простым гражданам часто
действительно бесполезно писать заявления в прокуратуру или в полицию: слишком
многие дела «спускаются на тормозах». Зато по прямому указанию начальства –
пожалуйста! Все происходит на раз-два-три. Прямо-таки как и сто лет назад,
когда на словах у чекистов должны были быть чистые руки, горячее сердце и
холодная голова, а на деле они легко расстреливали «кого надо» без суда и следствия,
чтобы чуть позже оказаться на месте своих же жертв.

Видимо, история ничему не учит.