Брат Аленичева: В детстве Дима посылал тренера подальше и дрался камнями

Андрей Аленичев с удовольствием рассказал о неизвестных страницах из жизни нынешнего главного тренера московского "Спартака", о том, как они вместе с младшим братом начинали заниматься футболом и как общаются сейчас. Братья до сих пор поддерживают друг друга и являются одним целым. 
— Сейчас красно-белая торсида разделилась в своих предпочтениях. Кто-то поддерживает Дмитрия Аленичева, другие говорят, что нужно поменять главного тренера. Как ваша семья относится к этой ситуации?
— Мы обсуждали это и с Димой, и в кругу семьи. Это очень здорово, что он остался главным тренером "Спартака", но это не снимает огромной ответственности. Нужно усилить команду, потому что с тем составом, который есть сейчас в "Спартаке", 5-е место — это потолок. 
— Последний раз, когда видел Дмитрия Аленичева, заметил, что он переживает из-за того, что ходят слухи о переговорах с Бердыевым. Он действительно сильно переживал?
— Конечно, он сильно волновался, и мы почти каждый день с ним созванивались. Переживал из-за того, что ему дали всего год работы с командой. Очень сложно за сезон выстроить команду и дать результат. Многих игроков подписали в состав до прихода Димы. Сейчас-то он уже знает кухню "Спартака" до конца, и ему просто необходимо время.

— В "Спартаке" многое решается в кабинетах. К такому Дмитрий был готов? Он может правильно решить любую проблему как-то иначе, или он прямолинеен?
— У Димы пробивной характер. Ради достижения результата он может и резать по-живому, и идти напролом. Не будет он ни под кого прогибаться и подстраиваться.
— Это идёт с детства?
— Да, у маленького Димы характер был боевой.  

— Вы в детстве всегда держались вместе?
— Конечно. Мы росли на улице, когда не было ни компьютеров, ни мобильных телефонов. Жили во дворе и играли с утра до вечера в футбол. По вечерам нас очень трудно было загнать домой. В девять лет начали заниматься футболом в детско-спортивной школе. Правда, как-то мама отвела нас в музыкальную школу, попробовали поиграть на аккордеоне. Но один раз сходили, и на этом для нас музыкальная школа закончилась.
— У вас обычная семья, вы жили не в столице, сложно было родителям помогать вам заниматься спортом?
— Родители работали на заводе: папа — обыкновенный рабочий, мама — инженер-технолог. Излишеств не было, но нам хватало. Что нам нужно было? Мячик, а с этим проблем не было. Конечно, тяжело было в то время, но терпели.
— Играли в одной команде или в разных?
— Некоторые турниры играли в разных командах, я — среди ребят 71-го года рождения, Дима — 72-го. Но бывало, что и вместе, например, на турнире "Кожаный мяч". Дима под нападающим, я в нападении. Мы много с ним забивали, взаимопонимание было хорошее. На какие-то турниры тоже ездили вдвоем. В 1990 году попали в команду мастеров в Пскове, отыграли сезон и Диму забрал "Локомотив", а я получил серьёзную травму и на два года выпал из футбола. Вот так нас судьба и развела.
— Но при этом вы оказались первым футболистом из Пскова, кто подписал контракт с европейским клубом.
— Да, вместе с другом уехали сначала в Хорватию, потом ещё год в Бельгии поиграли. После уже вернулся обратно в Псков.
— После вас в Европу позвали и Диму — что ему советовали на правах первопроходца и старшего брата?
— Обязательно говорил, чтобы выучил язык, ведь с переводчиками это всё не то. У него и в контракте был пункт, по которому он должен был выучить язык, и Дима три раза в неделю занимался с учителем. Он и сейчас великолепно владеет итальянским.
— Дмитрий очень воспитанный, со всеми всегда очень вежливо общается. На тренировках "Спартака" от него не услышишь ни одного бранного слова. Неужели и в подростковом возрасте было так же?
— Нет, конечно. Мы в компаниях дрались практически каждый день. Бывали драки восемьдесят человек на восемьдесят, сходились район на район.

— Неужели Вы и Дмитрий были в первых рядах?
— Да, бегали в фуфайках и дрались. Были молодые и горячие. Конечно, всякое бывало, и режим нарушали: помню, как-то во дворе Дима кинул камень так, что попал пацану в глаз. Кровища, потом родители приходили на разборки.
— Кто был ведущей силой?
— Дима, хоть я и был постарше. Мы в детстве и между собой дрались, но родители всегда его защищали, так как он был младший.
— Прозвище у вас было Лысый, а у Дмитрия — Борода. Но у него даже сейчас нет бороды и вы не лысый, откуда такие прозвища?
— Честно, не помню, кто-то из старших ребят прозвал так. Компания у нас состояла из пятерых: мы с Димой и ещё три друга.
— В юном возрасте ребята часто влюбляются и учёба уже не важна, да и футбол отходит на второй план. У вас так же было?
— Нас это как-то обошло стороной. Турниры были, поэтому некогда было. Цветы с клумб мы точно не рвали, чтобы подарить девушкам.
— А как обстояло дело с учёбой?
— У Димы были проблемы с русским языком и литературой, учительница была очень строгая.
— Кто были кумиры вашего детства?
— Очень хорошо помню, когда в 1986 году был чемпионат мира и мы попросили маму, чтобы она купила цветной телевизор. Взяла в кредит, и мы впервые смотрели чемпионат мира в цвете. И там как раз блистал Марадона. Смотреть футбол на цветном телевизоре было для нас очень круто, и я специально бежал из школы ради того, чтобы посмотреть в цвете очередной матч сборной Аргентины.
— Зависти нет к успехам брата?
— Нет, конечно. Раньше мы дрались постоянно, а сейчас надышаться друг другом не можем, когда видимся.

— Редко встречаетесь?
— Я часто езжу в Москву, мне интересно, он ведь главный тренер "Спартака". Нравится ходить на матчи на новый стадион. Семьёй часто посещаем игры, так что часто видимся.
— Вы похожи, не путают вас часом?
— Я приехал как-то летом на "Открытие Арену", и стюард действительно перепутал меня с Димой. Но я честно признался, что я старший брат его. Как-то были в Турции, и там проходил кубок "Аленичева". Сидим с Егором Титовым, Дмитрием Парфёновым, а Дима вышел куда-то. Подошли отец с сыном и спросили: "Можно ли с вами сфотографироваться, Дмитрий?" Титов с Парфёновым долго ещё смеялись потом.
— Вы всегда болели за "Спартак"?
— Да, а вот Дима в детстве болел за "Днепр" Днепропетровска. Поэтому у нас с ним всегда зарубы были. Для меня красно-белые цвета всегда очень много значили. Прекрасно понимаю, что команды уже без титулов очень много лет и это очень плохо, но надеюсь, что с Димой получится выиграть трофеи.
— Лично у вас не было эйфории от первых денег, которые получали в начале карьеры?
— В то время не было таких больших зарплат, я, например, не получал серьёзных денег, и у меня не было никакой эйфории. Да, я зарабатывал, мне хватало, но я не мог купить квартиру или машину. И то же самое у Димы. Когда он выступал в "Спартаке", у него не было большой зарплаты. То, что тогда было и сейчас, — это небо и земля.
 

— Ваши родители довольны тем, как реализовались их дети?
— Мама до сих пор жалеет, что мы не поиграли в одной команде. Довольствуемся тем, что играем за ветеранов, когда Дима приезжает. У нас есть турнир в память о нашем первом тренере в Великих Луках, играем там.
— Сейчас в тренерском штабе "Спартака" никто не ругается матом. А раньше?
— Есть такой тренер Игорь Васильев, сейчас он тренер "Пскова-747", он нас знал ещё мальчишками. Так вот он всегда вспоминает историю, как была какая-то тренировка или игра и Дима матом ругнулся, а Игорь ему сделал замечание. Но в ответ тот послал его ещё подальше.
— Дмитрий после завершения карьеры стал депутатом, но у многих никак в голове не укладывается: как он мог сидеть в кабинете и заниматься бумажной волокитой?
— По этому поводу он мне постоянно говорил, что это не его. Но сидел, потому что Борис Вячеславович Грызлов попросил его поработать. Диме было тяжело отказать, но потерял он года два-три года в тренерском плане.
— Как у вас брат записан в вашем телефоне?
— У меня два телефона, в одном просто "Брат", в другом — "Брат Спартак".
— Что ждёте от Аленичева-младшего и "Спартака" в предстоящем сезоне?
— Хорошо было бы усилиться сейчас, должно же "Спартак" прорвать когда-нибудь, ёлки-палки. Сейчас из "Зенита" Халк ушёл, в ЦСКА ребята уже стареют. Но хотелось бы, чтобы "Спартак" сильнее становился не потому, что другие слабеют. Тем более что у нас такая армия болельщиков.