Чаплин настаивает на отлучении коррупционеров от причастия

М. АНДРЕЕВА: Всеволод Чаплин на связи, настоятель московского храма Святого Федора Студита, член Общественной палаты. Здравствуйте!
В. ЧАПЛИН: Добрый день! Всех сердечно приветствую.
М. ШАХНАЗАРОВ: Что подразумевает борьба с коррупцией?
М. АНДРЕЕВА: Как церковь может поучаствовать в этой работе?
В. ЧАПЛИН:
"Для церкви это очень естественная работа — обличать грех, говорить о том, что он разрушает человека и общество"
 Только нужно сделать это максимально конкретно, как церковь это предлагает: церковное наказание и отлучение от причастия и те или иные формы реакции на преступления, связанные с коррупцией. Очень важно не молчать и обличать тех людей во власти и бизнесе, которые дают и берут взятки. Мы слишком часто молчим, когда в обществе многие возмущаются коррупционными историями. Нужно называть это прямо грехом, говорить, что чиновники и бизнесмены ведут себя неправильно. Так всегда церковь и поступала, иногда говорили об этом архиереи, юродивые. Но христианин должен об этом говорить.
М. ШАХНАЗАРОВ: Всеволод Анатольевич! У меня такой вопрос. Я бизнесмен, Вы настоятель храма, я прихожу к Вам и говорю, что хочу пожертвовать на храм где-то 300 тысяч долларов или евро, но с одним условием: 200 Вы возьмёте на храм, а 100 вернёте, но укажите, что пришло 300. Это как?
В. ЧАПЛИН: Я бы ни при каких условиях это бы не принял, кроме того, я бы ничего не взял от человека, который имеет дурную репутацию. Бывают случаи, когда людей, имеющих дурную славу, увешивают церковными наградами, общаются с ними на тусовках. Этого нужно сегодня прекращать. Действительно, в обществе хорошо знают, кто связан с коррупционными схемами, и какие-то нравственные различия здесь должны быть.
  М. ШАХНАЗАРОВ: Я обыкновенный бизнесмен, 200 тысяч я даю на благо церкви, 100 мне возвращают, по бумагам проходит 300.
В. ЧАПЛИН: Естественно, это плохо. Предлагается серая схема, чёрная схема. В этом случае священник должен не только отказаться, а сказать, что, если человек привык вот так работать, то он должен покаяться и остановиться. Тогда это был бы лучший пример борьбы с коррупцией.
  М. ШАХНАЗАРОВ: Тогда у нас весь бизнес умрёт. В один день всё остановится и всё.
В. ЧАПЛИН: Пусть такой бизнес умрёт, ничего страшного, всё будет хорошо.
М. АНДРЕЕВА: Вам не кажется, что церковь редко высказывается о каких-то наболевших вопросах. Почему?
В. ЧАПЛИН: Пока довольно редко, нужно высказываться чаще. Есть определённое общественное лобби, которое пытается церкви каждый раз давать по рукам, если она начинает говорить об определённых вещах. Есть чиновники, которым не нравится усиление роли религии в жизни общества. Но говорить нужно как можно более активно. Иначе люди будут спрашивать: а зачем церковь, если она молчит, если кругом происходит несправедливость, имеет место наглые и вызывающие грехи. Церковь не должна молчать. У церкви могут быть разные голоса: патриарх, синод, архиереи, священники, миряне. Тем больше этого голоса, тем лучше.
М. АНДРЕЕВА: Большое спасибо, это был Всеволод Чаплин.