Лирики против физиков

В Ульяновске за убийство восьмилетней девочки арестовали мужчину. Установить личность убийцы полицейские смогли при помощи теста ДНК. История с легким кинематографическим, художественным налетом.
Действительно, всякие там тесты ДНК, спектрографические анализы и отделы по изучению поведения, еще совсем недавно казались чем-то не реальным для отечественной криминалистики. Так работают только книжные и киношные детективы, а у нас все по старинке, жизнь – не художественное произведение, не остросюжетный детектив, – тут реальные методы, а не чьи-то фантазии.
Но откуда же берутся эти реальные методы? Ответ, казалось бы, прост – их разрабатывают ученые в своих лабораториях, НИИ и прочих инновационных центрах. Именно поэтому технари и смотрят на гуманитариев несколько свысока. Мол, гуманитарии – что-то вроде безвредного нароста на лице общества. С одной стороны жить он не мешает и даже придает внешности известную оригинальность, с другой, удалить бы его, всё легче жить станет, а то ведь он зудит время от времени и на глаза лезет. Однако не все так однозначно.
Зачастую, гуманитарное сознание оказывается более глубоким и прозорливым, чем техническое. Гуманитарий вовсе не бездельник в старом засаленном свитере и сандалиях на носках, дважды заваривающий один пакетик чая. Именно гуманитарное сознание дает мощный толчок техническому прогрессу, делает открытия в физике, математике, астрономии, словом, в тех областях знания, которые казалось бы доступны только людям со специальными знаниями и навыками. Не будем задерживаться на банальных примерах, вроде фантастических романов Жюль Верна, посмотрим шире.
Вот, например, известная строка из стихотворения Лермонтова «Выхожу один я на дорогу» 1841 г. – «Спит земля в сияньи голубом…». Что это, просто художественный образ или астрономическое прозрение? Если верно второе, то поэт — первый из людей, кто увидел Землю из космоса. Пусть и в своей фантазии, но в абсолютном соответствии с действительностью, которое подтвердится только через 120 лет.
Справедливости ради отметим, что говоря о поэтическом образе, мы не можем наверняка знать, имел ли в виду Лермонтов вид из космоса на нашу планету или же просто вспомнил летнюю ночь, когда линия горизонта отсвечивает синим чуть не до трех часов ночи. Поэтому обратимся к другому примеру.
Иммануил Кант – вот уж гуманитарий в кубе! – параллельно с французским математиком Пьером-Симоном Лапласом выдвигает гипотезу о звездных туманностях, образовании всех тел Солнечной системы из сгустков некоего первовещества. К слову сказать, гипотеза Канта Лапласа – абсолютный долгожитель научного мира. Средняя продолжительность жизни гипотезы в науке – 5 лет, потом она либо опровергается, либо подтверждается, либо забывается.
Гипотеза Канта прожила более ста лет. И в общем-то и по сей день выглядит вполне убедительно. Однако нас интересует то, что немецкий философ создал эту теорию, не обладая углубленными знаниями в астрономии и физике, а шел исключительно от логики и здравого смысла.

Другой пример, также связанный с именем Канта, но из иной области человеческой жизни: Павел Флоренский в своей работе, посвященной кантовой диалектике «явления» и «вещи в себе», говорил о том, что, разделив субъект и объект, Кант толкнул Германию на путь милитаризма, в результате чего случится мировая война. Стал его кто-нибудь слушать? Нет. Зачем? Кому вообще интересно невнятное блекотание гуманитария, тем более иерея православной церкви. Тем не менее, спустя год после публикации работы Флоренского случилась Первая Мировая Война.
Примеров можно привести еще много. Писатели, философы, художники предсказывали не только появление компьютера, интернета, реактивного двигателя и прочей техники, но и угадывали образования новых общественных формаций, пути развития человеческого общества. Но быть может это лишь одна половина взаимного процесса. И технари точно также сказали своё слово в гуманитарной сфере, как гуманитарии в технике? Случалось и такое.
Мы не будем рассматривать тип «ренессансного человека», когда некто является и поэтом, и художником, и ученым, и механиком, вроде, Да Винчи или Ломоносова, поскольку такие люди появляются в достаточно краткие (в исторической перспективе) периоды становления обществ. Нас интересуют «чистые примеры». Напрягаем память.
Скажем, Эдмунд Гуссерль – отец феноменологической философской школы, герменевтики и вдохновитель экзистенциализма. В философию он пришел из математики. При том, математиком был вполне успешным. В то же время, за столь сжато пересказанными достижениями в философии стоят такие титаны гуманитарного мышления как Хайдеггер, Сартр, Шпет, Лосев, Деррида и еще целая плеяда философов и ученых. Словом, Гуссерль оставил после себя задел на век вперед.
Примечательно же то, каким образом он пришел в философию, от числа к логосу. В первых своих работах и размышлениях о явлении сущего, Гуссерль фактически повторяет феноменологию Гегеля. Почему так случилось? Очень просто: Гегеля он не читал. И это характерная черта для технарей.
Будучи практически гениальными в своей области, они могут обнаруживать полное неведение в других сферах человеческой деятельности или мысли. Так случилось с Гуссерлем. Благо, его близкие и единомышленники вовремя указали на некоторую вторичность высказанных идей, и Гуссерль смог шагнуть дальше, создать собственную оригинальную школу и избежать конфуза.
Отметим, что подобная история с гуманитарием вряд ли возможна. Если что-то значительное написано, высказано, сформировано в качестве идеи или программы, то гуманитарий, скорее всего, это уже читал. Во всяком случае не заметить Гегеля гуманитарий не может. Он может противостоять или игнорировать, но не может просто пропустить по рассеянности. Вообще технари зачастую входят в гуманитарные сферы весьма экстравагантно. Достаточно вспомнить историка Фоменко, пришедшего в эту науку из математики.
В итоге, не совсем понятно, на чем зиждется высокомерное отношение технарей к гуманитариям. Конечно, общественная польза технической сферы очевидна, она наличествует ярко, физически ощутима. И при этом совершенно невозможна без гуманитарных наук, без гуманитарного мышления. Пускай питерские программисты завоевывают золото на международных соревнованиях, а томские студенты разрабатывают новых нанороботов, но реальный качественный скачок в человеческой жизни, прорыв к новому будущему, выход на принципиально иной уровень бытия, произойдет не в Сколково, а где-нибудь в недрах филологических факультетов.
Технический прогресс не озаренный светом гуманитарного разума – это бег на месте. Конечно, тело будет крепнуть, обрастать мышцами, но никогда не дойдет до финиша. Да собственно и на дистанцию не выйдет. Поэтому всем технарям можно только посоветовать: читайте побольше художественной литературы, именно там содержится то, ради чего построены ваши лаборатории. Из лирических стихов вы узнаете о том, как выглядят далекие планеты. А если интересуют только снимки поверхности, подождите лет 100-150, пока прогресс доковыляет.