Франция выходит на тропу войны с ИГИЛ*

Сегодня после очередного происшествия во Франции президент Франсуа Олланд произнес судьбоносные слова: “ИГИЛ* объявила Франции войну”. И это не просто еще один красивый политический оборот.
После 11 сентября все социологические факультеты были стремительно переведены на новые идеологические рельсы – “борьбы с терроризмом”. Только заметим, что при переводе бушевского “war on terror” произошли сразу две подмены: не “борьба”, а “война”, и не с терроризмом, а с террором.
Термин “терроризм” изначально был призван проводить границу между войной и политическим насилием. Война ведется по определенным правилам, на определенной территории, и затрагивает только тех, кто надел военную форму, защищая ни в чем неповинных гражданских. Террор – это атака на гражданских с целью перенаправить их политическую волю в демократической ситуации.
Но на самом деле все далеко не так четко. В 1941 году Люфтваффе, разочаровавшись в точечных бомбардировках, стерла с лица земли английский Ковентри. Союзники сочли это разрешением бомбить жилые районы Дрездена. И понеслось…
Согласно интуитивному определению, терроризм – это атака против невиновных: тех, кто не носит военную форму, тех, кто не подписывался на все это. Как монашки и прихожане в церкви под Руаном.
В чем были виновны жители Ковентри или Дрездена? В том, что оказались не в то время не в том месте? Что работали на военных заводах, производящих бомбы и самолеты? Или что выбрали своим демократическим большинством правительство, начавшее войну? Так границы между террором и войной размываются все больше и больше.
После окончания Второй Мировой войны Европа замерла в ужасе перед самим словом “война”. Поэтому простую и конкретную войну одного государства с другим заменили смутные конструкции: “война во Въетнаме”, “война в Персидском заливе”, “война в Ираке”. Не с кем, а где.
Сама мысль, что в современной, цивилизованной, глобализированной Европе одна нация или государство может воевать с другой нацией или государством, стала немыслимой. “Война с террором” — оборот из этой же серии. Он позволяет нам видеть только одну сторону конфликта.
Теперь, после очередного нападения, Олланд перестал прятаться за этой изящной формулировкой и назвал вещи своими именами. Европа находится в состоянии войны с ИГИЛ*, и все ее граждане могут считать себя мобилизованными – со всеми причитающимися рисками.
* Деятельность организации запрещена на территории России по решению Верховного суда РФ.