Дмитрий Шепелев о сгоревших любимых
В журнале Grazia Дмитрий Шепелев рассказал историю появления в его жизни собаки по кличке Лука. «Джек-рассел по кличке Лука был моей первой собакой за 28 лет. Даже не совсем моей – его четырехмесячного подарили на Новый год моей жене. Вскоре после нашего знакомства она улетела на долгие съемки в Мексику, а Лука переехал жить ко мне», – начал свое повествование шоумен.
По словам Шепелева, подчас с псом приходилось непросто. «Характер у Луки был отвратительный: он был страшный задира, хвастун, позер и, по правде сказать, мерзавчик – любил нападать со спины. Упрямый был, однажды охотился на одного крота три (!!!) дня, перерыл всю поляну и не успокоился пока не прикончил. С другими собаками дрался бесстрашно, в кровь, шел без разбору, неважно кто перед ним, овчарка или доберман. А кошек вообще давил, как спелые ягоды. В сражениях Лука потерял кусок уха, морда вся была в шрамах, веко вырвано. И при этом всегда оставался красавцем, породистым, подтянутым, горделивым. На него всегда обращали внимание. А слушался меня одного – значит, считал хозяином», – отметил Шепелев.
Однако из-за болезни Жанны и поездок по больницам, собаку отдали родным певицы. «Спустя несколько месяцев, когда мы опять встретились, это была уже совсем другая собака: подлый, грязный, склочный деревенский барбос. Не осталось и намека на породу. Он стал неуправляемым и чувствовалось, что это брошенный, обиженный пес. Я очень переживал, ведь мы дружили. И, к слову, он всегда был вернее людей. И честнее. И преданнее», – сообщил Дмитрий.
Телеведущий заключил, что все, кто был ему дорог, буквально сгорели. «Потом я узнал, что он попал под колеса. Почему-то не удивился совсем: он всегда летел без оглядки и бросался на всех без разбору, будь то собака, бабка с клюкой, велосипедист или машина – охотник по крови, породу не вытравишь. А тронула меня мысль о том, что стало со всеми, кто еще так недавно был мне так дорог: одна женщина и две наши собаки. Все сгорели. Если бы кто-то рассказал мне об этом еще пять лет назад, разве можно было в такое поверить? А сейчас, как ни чудовищно, поверить проще. Только грустно. Очень», – завершил свой рассказ Шепелев.
