«В лучах солнца»: В Северной Корее всё идет по плану

Виталий Манский пытается раскусить столетний режим

Новая лента документалиста Виталия Манского опутана множеством странных историй. Подбор правильной формулировки запроса, чтобы Северная Корея впустила в себя съемочную группу. Работа по сценарию, написанному товарищами, верными заветам чучхе. Съемка на камеры с двумя флеш-картами, чтобы сохранить один накопитель не подвергнутым цензуре. По неизвестным причинам заблокированная властями Северной Кореи третья поездка в Пхеньян. Письма посла КНДР в Министерство культуры РФ с просьбой воспрепятствовать прокату фильма. И последовавший за этим отказ нескольких кинотеатров от показа «В лучах солнца». Лучшей рекламы документальному (да и любому другому) фильму придумать сложно: «запрещенка» и пахнет ароматнее, и на вкус слаще. Фокус тут, правда, в том, что пляски Северной Кореи вокруг своего международного имиджа рассказывают о стране гораздо больше, чем могут местные жители, расстреливаемые в упор при помощи видеокамеры.

Проводницей по официальной утопии КНДР оказывается школьница из Пхеньяна Цин-ми: она читает на камеру стишок про одного из Кимов, потом идет в школу, где учительница рассказывает, как Ким Ир Сен героически бросил камень в «япошек и торговцев», начав освобождение от оккупации на территории Северной Кореи. Затем Цин-ми учится национальному танцу, чтобы выступить на концерте в честь «Дня солнца» (государственный праздник, отмечаемый 15 апреля — в день рождения Ким Ир Сена). Где-то между этими событиями заботливые родители кормят дочь кимчи, где содержится все необходимые витамины, а ночью столь же заботливо укладывают спать. В День Солнца нарядные люди выходят на площадь, встают в круг и поют песни, совершая шлепающие движения рукой на уровне груди. Дети в концертном зале танцуют и поют, звонко возвещая «вечному президенту Кореи», что страна идет в верном направлении — никому не завидует и ни на что не рассчитывает.

Каждую прописанную в корейском сценарии зарисовку из жизни счастливых последователей чучхе Виталий Манский оперативно деконструирует. В какой-то момент в кадре появляется уполномоченный кореец, который режиссирует семейный диалог за обедом или просит ветерана, выступающего перед школьницами, поздравить тех, кто вступил в местный аналог пионерской организации. Во время рассказа пожилого военного о том, как солдаты КНДР сбивали американские самолеты из винтовок, камера впивается в девочку, героически борющуюся со сном. Ветеран раз за разом повторяет, из скольких видов оружия он стрелял, напоминает, что американцы — трусы, поэтому Корея одержала вверх, а также славит Ким Ир Сена, научившего земляков пользоваться винтовками.

Словосочетание «культ личности» тут обретает нечеловеческую форму: решительно всё ставится в заслуги лидеров государства. Эдакое общество спектакля: страна как сцена, граждане — как массовка. По команде они вбегают в автобус, танцуют на площади, возлагают цветы к гигантоманским статуям Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. «О чем ты мечтаешь?» — спрашивает Манский у Цин-ми. Девочка крепко задумывается: мечтать это что-то для себя, и это сложно, когда у тебя в голове имена бессмертных лидеров и их многочисленные титулы. От непосильной задачи она грустнеет. «Хорошо, пусть прочитает стишок», — сдается режиссер. Девочка уверенно славит страну, но из глаз текут слезы.

В этой сцене «В лучах солнца» удается приблизиться к феномену северо-корейского режима, который снаружи выглядит как иллюстрация для слова «режим» в энциклопедии. Культ личности, отсутствие свободного времени, преподаваемые с малых лет мифы о стране, которые отдают абсурдом и озлобленностью на внешний мир. Манскому дали снять только, как этот режим видит себя и подглядеть пару закулисных шестеренок: беспризорные дети копаются в урнах, наряженные в честь праздника корейцы толкают автобусы, которые должны их развезти по домам. Это в равной степени фильм-подвиг (скорее, журналистский) и фильм-неудача: растянутые до боли монологи, где повторяют одно и то же, будто замещают материал, который не удалось снять из-за отмены третьей экспедиции. Впрочем, возможно ли с камерой в руках выжать из поездки в Пхеньян больше, чем ряд общеизвестных фактов, снятых с порой монументальной художественностью? Похожая на сон сцена, когда Мин-ци подносит цветы к статуе Ким Ир Сена, а следом за ней человеческой волной прибывает толпа с букетами, может одновременно и славить чучхе, и ужасать. В оптике зрителя западной культуры это откровенно пугающее зрелище, так же, как и узнаваемая гигантомания КНДР. Во многом «В лучах солнца» выглядит как фильм-предостережение, в котором узнаются некоторые черты советского прошлого, звучащие особенно актуально на волне ностальгии самого разного толка (и новой волны слепой ненависти ко всему иностранному). Вдобавок картина озвучена самим режиссером — порой будто бы глумливо и ёрнически («япошки» появляются именно в закадровом переводе). Правда, эта интонация дополнительно затрудняет эмпатию к героям фильма, которые остаются загадочными как для зрителя, так и для автора.

Тут стоит обратиться к несколько неожиданному медиуму. В 2000-е Северная Корея приоткрыла границу для иностранного капитала, в том числе взялась за черновую работу по производству мультфильмов французских студий. Так в КНДР занесло канадского мультипликатора Ги Делиля, который проработал там два месяца и в 2003 году выпустил комикс «Пхеньян» (в России издан в этом году). Художник оказался менее скован пристальным вниманием, чем съемочная группа: каждый день он делал эскизы, зарисовывая самое интересное из случившегося за сутки. В формате иллюстрированного дневника Делиль рассказывает про пустые улицы корейской столицы, запрет на включение фар в темное время суток и обязательные пешие прогулки по воскресеньям, а также про лагеря, о которых все знают, но делают вид, что их не существует. Канадец рисует пустые магазины, похожие на музеи современного искусства, потому что в них скудость ассортимента компенсируется изобилием однотипных товаров, и описывает реальные музеи, в которые принято водить туристов (там складируются многочисленные подарки корейским лидерам, призванные продемонстрировать, как весь мир восхищается КНДР). Делиль неоднократно задавался вопросом, искренне ли верят немногочисленные корейцы, с которыми ему довелось общаться, в государственную идеологию.

Ироничному и внимательному к деталям канадцу получить однозначный ответ на этот вопрос не удалось. Манский же ближе к финалу, благодаря детским слезам, кажется, добивается некоторого подозрения на этот счет. При этом «В лучах солнца» не срывает каких-то невиданных покровов, что стоило бы ожидать от фильма, который так стараются огородить от проката. Даже официозная версия картины не лишилась бы известного контекста и новостей про Корею. Тем временем Цин-ми в КНДР власти сделали звездой, ленту Виталия Манского показывают по всему миру (в России её прокат показательно наиболее куцый) — каждый получил примерно то, что хотел. Фильм же останется еще одним свидетельством растерянности иностранца перед монументальным памятником идее и семье Ким, коим является целая страна. Символом этого режима может послужить любая архитектурная единица, но идеально подходит пирамидальный отель в сто этажей, который начали строить к олимпиаде 1988-го, но так и не закончили. В Пхеньяне, как заметил Делиль, люди привыкли не обращать на эту конструкцию внимания.

«В лучах солнца» в прокате с 27 октября.