Святой мотор: Дени Лаван в Москве

Завершился международный фестиваль моноспектаклей Solo

12 октября в Театральном центре «На Страстном» завершился фестиваль моноспектаклей Solo. Уже в девятый раз в Москве актеры из разных стран и российских городов демонстрировали индивидуальное мастерство. Формат моноспектакля — не только вызов для артиста, но и поле для режиссерского эксперимента: уже не первый год на Solo звучат самые неожиданные истории.

Во второй части фестиваля, например, режиссер Марианна Садовска представила спектакль «Камилла», поставленный в Институте им. Ежи Гротовски. «Камилла» — это история жизни французского скульптора и художницы Камиллы Клодель (1864-1943), возлюбленной Огюста Родена, последние тридцать лет жизни проведшей в психиатрической лечебнице. Исполняющая роль Клодель Камила Кламут цитирует её многочисленные письма к брату Полю, который, несмотря на обращение врачей, решил не выпускать сестру из лечебницы. Кламут под аккомпанемент Евы Пасиковски, тенью присутствующей на сцене, зачитывает письма — подряд, по несколько раз, и через рефрен помешательства отчетливо проступают его причины: в первую очередь, патриархальная система взглядов, не позволявшая Клодель распоряжаться своей жизнью и творчеством. «Лишь в середине XX века с женщин сняли клеймо «вечного подростка»: закон запрещал им [женщинам] самостоятельно распоряжаться своей судьбой…» — сообщает Камила Кламут в описании спектакля. В её исполнении эта трагедия пронизана не только отчаянием, но и детской непосредственностью, и сексуальностью, и творческим буйством.

Осмыслить современность пытался спектакль «Facebook.live» — поставленный Галиной Полищук по мотивам пьесы Наргиза Багирзаде стендап Андриса Булиса с частично импровизированными монологами и презентацией, где скриншоты страниц фейсбука пересыпаны грезами виртуального мира (безвкусными романтическими видео и экзотическими пейзажами). Булис общался с публикой на тему обывательского противопоставления социальных сетей и реальности. Попутно он путает термины (регистрируясь в фейсбуке, он ставит галочку напротив «открытых отношений», толкуя это как «открыт к отношениям») и озвучивает самые распространенные и поверхностные претензии к соцсетям. Из не очень находчивой и наблюдательной стендап-комедии «Facebook.live» плавно перетекает в череду трюизмов, где авторы спектакля приходят к выводу, что не так уж плохи социальные сети, раз напоминают людям о близких и сохраняют их в чьей-то памяти. Не слишком точно воспроизведенные эстетика и механизм фейсбука нанизаны на мелодраматический сюжет о смерти возлюбленного (вроде «Привидения» с Патриком Суэйзи) и памяти, которой, вероятно, для людей XXI столетия и станут соцсети.

Оглушительным же финалом фестиваля стал французский моноспектакль «Красная машина» Дени Лавана, Франсуа Р. Камбюза и Джанны Греко, впервые показанный в Пекине. То, что китайская публика внимала поэтическому перфомансу Лавана без субтитров, лучше всего характеризует спектакль. Фаворит и альтер-эго Леоса Каракса, бывший акробат Дени Лаван — в 55 лет пластичный и заряженный, как святая вода, — в свете прожекторов шепчет, изрыгает, кричит и напевает стихотворные тексты. Поэму «Бросок костей не исключает случайность» Стефана Малларме или стихотворение «На собственных крыльях» поэтессы Сильви Бресс, которая умерла от рака, так и не увидев спектакль (Лаван должен был с ней встретиться в тот день, когда её не стало, и актер все равно приехал, чтобы прочесть стихи над телом Бресс). Для показа в Москве текст в экстренные сроки перевели, но такая концентрация образов все равно сбивает зрителя с ног, «Красная машина» не поэтическая программа, а сгусток энергии, настоящий театральный концерт. Соло Лавана подпитывается музыкой панка и авангардиста Франсуа Камбюза и представительницы электронной сцены Джанны Греко, а также эпизодическими появлениями аккордеонистки. Музыка, как и свет, сообщают перфомансу Дени Лавана дополнительные созвучия: неистовые электрогитары, гипнотизирующий эмбиент, блуждающий луч прожектора, изредка слепящий зрителя, но чаще превращающий тень актера из карлика в великана и обратно.

Лучшей метафоры творческого пути большого артиста и не придумаешь: Лаван умеет сопрячь исполинское и крохотное, рациональное и буйное. В его фильмографии такой же диапазон — Алекс в четырех глубоко личных фильмах Каракса и гротескный Месье Дерьмо у него же; нелепый двойник Чаплина в «Мистере Одиночество» Хармони Корина и одержимый Капитан Ахав в экранизации «Моби Дика»; дьявольский конферансье в «Искушении святого Тыну» и солдат в «Хорошей работе» Клер Дени. Лаван — совершенное оружие в руках умелого режиссера (впрочем, и неумелого он способен подстраховать), играющий много и охотно — у молодых постановщиков и мэтров, в скромных картинах и покрупнее (его не без удивления можно обнаружить в «Поддубном»). После «Красной машины» у артиста спросили, продолжил бы он играть спектакль, если бы все зрители ушли. «Конечно, продолжил бы», — ответил он. — «Ведь в зале никого нет».